Случайный президент

Личный досмотр — самое первое и самое неприятное звено в цепи унижений, которые испытать каждый, оказавшийся за решеткой. Проверяют личные вещи, и все, кроме того, что в данный момент на вас надето, забирают. Затем раздевают до трусов и все осматривают, после чего заставляют снять и трусы, нагнуться, несколько раз присесть. .. Попробуйте проделать все это в окружении посторонних людей с явно выраженными недобрыми намерениями. Нижнее белье Пашко снять не потребовал, но нежно ощупал каждого.

— Ну нет, ты точно извращенец. ..

Еще часа три ждем, куда отправят. Держат в разных комнатах, в штабе погранотряда. Слышу, Диме и Славе разрешили позвонить домой, меня же к телефону не подпускают. К каждому приставили по два солдата — простые и добродушные парни. Все из деревень и честно рассказывают о своей службе: кто из офицеров на какой машине ездит, какой хороший у них командир отряда, вот только травма у него, потому, когда нервничает или волнуется, у него начинает болеть голова…

В 23. 00 нам объявляют, что повезут в Гродно, в изолятор.

— Жалко. Подержал бы я вас еще дня три, все бы нам рассказали,  — расстраивается подполковник Страх.

Тем же вечером в корпункт нашего бюро явились пятеро сотрудников КГБ. Чекисты перебрали бумаги, осмотрели шкафы, тумбочки, антресоли. К 23. 00 обыск был закончен, протокол об изъятии вещей составлен. Добыча оказалось небогатой: общегражданский паспорт на имя Павла Шеремета, наши аккредитационные карточки, тексты некоторых видеосюжетов, и копия запроса на имя председателя Госкомитета погранвойск А. Павловского. Чекисты вели себя подчеркнуто нейтрально. Заявляли, что не знают о том, что с арестованными журналистами и где они сейчас. Один все кручинился, что сорвали его с праздника, послали на обыск прямо из-за стола. То же самое повторяли и те, кто проводил обыск на наших квартирах. Ничего важного, правда, не обнаружили и там.

Вспоминает Людмила Станиславовна Шеремет, моя мама:

— Видимо, КГБ уже следил за квартирой Павла. Только мы вошли в нее, как раздался звонок. Открываем дверь, а там «трое в гражданском». Мы, говорят, следователи из КГБ, нам надо провести обыск в квартире, где проживает Павел Шеремет. «А ордер у вас есть? » Показывают ордер. «А почему нет санкции прокурора на обыск? » Начинают что-то мямлить:«Вы знаете, сегодня воскресенье, прокурора на работе нет. Но по закону можно проводить обыск с уведомлением прокурора потом, это предусмотрено уголовным кодексом». Мы их впустили, потому что прятать нам было нечего. Правда, потом адвокаты объяснили, что следователи нас обманули, и мы могли их не впускать

.  — Покажите нам рабочие записи Павла, блокноты, кассеты мы быстро посмотрим и уйдем»,  — говорят.

Часа четыре ходили по квартире, все перевернули. Было видно, надо было хоть что-то забрать. Просмотрели все видеокассеты, на одной был нашумевший фильм Юрия Хащеватского про Лукашенко «Обыкновенный президент». Забирают. «Зачем? »— спрашиваем. «Вы же понимаете, что это мы не можем ни взять». Взяли блокнот, с записями пятилетней давности, дискеты времен учебы в институте.

Тут им по рации передают: «Главное — найти карты».

Какие еще карты? Оказывается, понадобились карты Беларуси или Литвы. Вдруг один из рывшихся в шкафу завопил: «Понятые, внимание! Карта! » Достает ее и внимательно рассматривает. «Товарищ,  — говорю,  — успокойтесь, это же карта Брюсселя! » Наконец, начались «Новости» на ОРТ и мы узнали, что произошло на самом деле. Стали выпроваживать «гостей»: «Идите, нам надо внучку спать укладывать». А Лиза веселая ходила. Ей исполнился всего годик и она была рада видеть столько людей в доме. Ходила за следователями и все дудела им на дудочке.

Примерно так же прошли обыски в квартирах Димы Завадского и Славы Овчинникова.

Закладки